Общая психопатология. Том 1 - Евгений Васильевич Черносвитов

групповым сексом, но в гомосексуальные никогда не вступала, хотя «женщины ей нередко предлагали». С 16 лет начала алкоголизироваться и принимать «легкие» наркотики. Много курила. Курить начала с десяти лет. С 20 лет фактически стала заниматься проституцией, ибо начала за «любовь» брать деньги. Пользовалась большим успехом у мужчин, несмотря на то, что особой красотой не отличалась. «Они выбирали меня по запаху!» В 25 лет начались запои. Быстро опомнилась. Сразу бросила и пить, и курить, и принимать наркотики. А через год влюбилась в очередного «кавалера» и вышла за него замуж. Через девять месяцев родила девочку, а еще через год и три месяца мальчика. Решила, что у нее началась новая, нормальная жизнь. По беременности около четырех лет не работала. Так как с детьми нянчилась сама, то, практически перестала выходить из квартиры. Так прошло пять лет. Не ходила даже в магазин, что через улицу. Когда первый раз вышла из дома, то вернулась быстро назад. Не могла понять, почему так сделала. Но поняла, что больше из квартиры не выйдет. Муж вызвал на дом психиатра. После четырех часовой беседы с врачом, так и не поняла, что ее удерживает дома, как на привязи. Никаких страхов врач не выявил. Не было опасений и за детей, ибо, когда она пошла в магазин, с детьми была ее мать, которая жила в соседнем подъезде. Рассказала врачу все о своей «бурной юности», и что порвала со всем сразу сама. Врач сказал, что «связи прошлого с настоящим не видит, считает ее яркой личностью с сильной волей. Месяц лечилась гипнозом, не зная, от чего. Кончилось лечение потому, что во время сеансов стала испытывать сильное половое влечение к врачу. Иногда приходилось, чтобы сдержать себя, до крови прикусывать губу. Испугалась, что «все вернется». Рассказала о своем «половом возбуждении во время гипнотерапии» врачу. Врач решил заменить себя психотерапевтом-женщиной. Но, на первом сеансе поняла, что «больше ни у кого лечиться не будет». Так, не выходя из квартиры даже на лестничную площадку, прожила еще пять лет… В это время нашла «по душе» надомную работу – разукрашивать шелковые шарфы. Работает много и много зарабатывает. Мужу никогда не изменяла. Соглашается, что, возможно потому, что не с кем…

Они познакомились в ночной электричке «Москва-Тверь». Оба ехали «на перекладных» до Питера. У обоих в Питере не было никаких дел и родственников. Оба – москвичи. Оба пять лет, как «бомжуют», хотя квартиры у них никто не отбирал. Первому 25 лет. Сирота. Родители умерли один за другим два года назад. Он – единственный сын. Имеет высшее педагогическое образование. Год преподавал в старших классах математику. Женат. Но, от жены ушел без всяких причин. Однажды ночью встал с постели, оделся и ушел. Был разгар лета. Сел на последнюю электричку и уехал далеко за город. Вышел на платформе, которая находилась в лесу. Там, под деревом, на голой земле и провел ночь. Больше домой не возвращался. Приобрел друзей среди бомжей. Но, в отличие от них, никогда не побирался, особенно его оскорбляло, когда друзья просили еду у «иностранцев», кому принадлежат продуктовые киоски в Москве. Предпочитает рано утром обходить дворы и искать пищу в мусорных баках. Найденные пищевые отходы тут же, у бака съедал, остатки забирал в полиэтиленовый пакет. Не курит, алкоголь не употребляет. Его новому другу было 28 лет. Когда-то он работал шофером и имел жену и ребенка. Но, сильно запил. Потерял работу, и жена его выгнала на улицу. Спорить не стал. Не пошел ни к родителям, ни к старшему брату за помощью, а начал бомжевать. Одно время кормился, попрошайничая у хозяев киосков. Но, за еду постоянно оскорбляли, часто избивали, а однажды даже изнасиловали. Поэтому стал также искать пищу в мусорных баках. Оба ночевали или в общественных бесплатных туалетах, или на вокзалах. Милиция их не трогала. Оба не знают, как начали ездить в Питер. Даже отработали один и тот же маршрут в одно и то же время. От Москвы доезжают до Твери. От Твери электричка идет до Вышнего Волочка. От Вышнего Волочка до Питера. Обратно таким же образом. Ни контролеры, ни милиция их не трогают. Они знают, что из электрички их выгонят лишь тогда, когда от них будет разноситься зловоние (которое они сами не чувствуют). Поэтому раз в два дня обмываются. Летом – в реке. Зимой – в туалете на вокзалах. Часто меняют и одежду, которой сейчас завалены многие мусорные баки. Можно получить новую одежду бесплатно и в больших магазинах. В таких же магазинах можно получить и просроченные продукты. Но – если повезет. Ибо, к каждому магазину, как в Москве, так и в Питере, прикреплены несколько десятков, таких же, как они, бомжей. Несколько раз оба попадали в милицейские облавы. Сначала их отправляли в психиатрические больницы. Откуда дня через два-три выписывали. Потом стали отправлять в «бомжатники», что пооткрывались в разных подмосковных санаториях. Там их мыли, осматривал врач, кормили, и на ночь давали койку с чистым бельем. Но за это нужно было платить: 100 рублей за ночь. Если денег не было, отправляли на работу. Такая жизнь не устраивала (кстати, оба выбросили свои паспорта и «сменили» фамилию и имя); милиция начала было «идентифицировать их личности», но скоро отпустила их на все четыре стороны. Встретившись, они стали неразлучны. Вместе утром обходили мусорные баки и завтракали. Вместе ночевали, где придется. Вместе ездили в Питер, Ярославль, Тулу, Рязань и во многие подмосковные города. Просто так. Оба знают, что никогда не вернутся к нормальной жизни.

Сейчас, в России, подавляющее большинство «бомжей» имеет собственное жилье. Многие имеют семьи. Никто не знает, почему люди бомжуют. Не одна ли самая причина заставляет взрослых людей бомжевать, а детей из «полноценных» семей, убегать из дома и бродяжничать по всему бывшему СССР?

«Пожиратели объедков» появились сразу, как сообщества, в крупных городах США, в конце ХХ-го века. Вскоре, еще до распада СССР, они появились в нашей стране. Только в крупных городах.

Эти социопаты, отнюдь, не нищие. И, не одинокие. Это люди из среднего сословия. Разных профессий. Средний возраст «пожирателей объедков» 30 лет. Как правило, «пожиратели объедков» семейные и в этом «деле» участвует вся семья. Так, в пост. советской России, мы изучали этих социопатов с 1997 по 1999 год, в Москве, городах Московской области и Петербурге. Мы изучали их также в Швейцарии (в Женеве, Лозанне, Цюрихе) и в Австрии (в Вене и Зальцбурге). Наши коллеги присылали нам информацию из крупных городов Европы и США.

Невозможно под «пожирателей объедков» подвести какую-то «платформу». Это психически и физически здоровые люди. Семьи все благополучные. Профессии у «пожирателей объедков» разные – от служащих на фирмах до журналистов, преподавателей в ВУЗах и юристов. У них нет никакой идеологии. Они не сектанты и «открыты» для всех и каждого. Охотно рассказывают, что «отходов пищи нет», «что нужно только уметь из них готовить калорийную и здоровую пищу», что «не следует тратить деньги на продукты питания, лучше потратить их на музеи и путешествия». Они и атеисты, и верующие. Но, «отношение к Богу» на их убеждение в отношении «пищи» не имеет никакого значения. Они быстро начинают агитировать вас вступить в их «сообщество». И, всегда, это, действительно, сообщество! «Пищевые отходы» они собирают семьями, привлекая к этому занятию и детей. Было такое сообщество по районе «Войковский», где проживает один из авторов данной книги. В этом сообществе была даже семья офицера полиции.

«Пожиратели объедков» никогда не «попрошайничают» ни в кафе, ни в ресторанах, ибо это – «против их убеждений и правил». Они собирают пищевые отходы исключительно в мусорных контейнерах. Точно также они никогда не пользуются свалками. По нашим данным, ни один, из наблюдаемых нами и нашими коллегами «пожиратель объедков» не отравился. В одно крупное издательство Москвы обратился журналист, с предложением опубликовать книгу «Новый взгляд на пищу» и принес толстую рукопись. Я посоветовал главному редактору опубликовать эту рукопись, как «комикс». Но, узнав, что «пожиратели объедков» реально существуют, главный редактор от публикации «Нового взгляда на пищу» отказался.

Есть еще одна группа социопатов, но мы знали только одну семью москвичей. Муж и жена адвокаты. Он – известный адвокат, имеет свою «контору». Жена недавно окончила юридический институт. Ему